Едва только мы вышли из автобуса в центре Сиемреапа, нас тут же окружили владельцы тук-туков. Они шумели, галдели, выхватывали наши рюкзаки, чуть ли буквально не дергали нас за руки, и главное - выкрикивали на все лады единственный интересующий их вопрос: "Месье, мадам, мистер, миледи, куда ехать?" - и предлагали цену за свои услуги, отчаянно торгуясь друг с другом. Что поделать? Туристическое место!
Мы отделались от навязчивых зазывал, отошли чуть в сторону и развернули карту. Наш забронированный еще в Москве отель располагался примерно в паре километров от того места, где мы находились теперь. Недалеко, конечно, но тащиться по жаре с рюкзаками нам совершенно не хотелось. Мы оглянулись по сторонам, ища глазами только что раздиравших нас на части туктукеров, как один из них, не успевший уйти далеко, тут же подбежал и уже молча, но чуть ли не с мольбой в глазах воззрился на нас. "Хорошо", - мы сказали ему название отеля, сели в его агрегат и тронулись в путь по улочкам городка. И тут владельца тук-тука понесло. Это был уже весьма пожилой мужчина, который быстро-быстро говорил с нами по-английски. Он объяснял, что сейчас цены на услуги туктукеров немного возросли по сравнению с прошлым годом, но что в отеле их завышают совсем безбожно, что, если мы согласимся нанять его на целый день, то он предложит нам цену ниже, чем в отеле, и будет возить нас от зари до зари, куда мы только скажем: и по городу, и по храмовому комплексу Ангкор, и по его окрестностям, и не только. Туктукер за целый день такого извоза хотел всего лишь десять долларов, за полдня - пять, но мы, честно говоря, хотя и сами собирались нанять тук-тук на вечер, чтобы съездить на нем в плавающую деревню рыбаков, а назавтра на весь день, чтобы покататься на нем вдоль и поперек по Ангкору, в ценах совсем не ориентировались, а потому ответить на предложение никак не решались. Но владелец тук-тука продолжал нас уговаривать. Он говорил и говорил, говорил и говорил, пока вдруг мы не поняли, что заехали куда-то совсем не туда.



В этот раз наш отель пусть располагался и не в самом центре города, но был весьма приличным, а потому и подъездные пути к нему, как нам казалось, тоже должны были соответствовать его уровню. Мы же уже довольно-таки долго ехали по какой-то проселочной грунтовой рыжей дороге мимо деревенских домишек, около которых сидели мужчины и женщины явно крестьянского вида. Ехали до тех самых пор, пока прямо посреди этой дороги возникло сразу несколько луж, да таких больших и глубоких, что наш туктукер в замешательстве остановился. Потихоньку он слез с мотоцикла и, поглядывая на нас с опаской, пошел к одному из домов - спрашивать, сможет ли он проехать через эти лужи. С местными женщинами туктукер разговаривал на кхмерском, но нам и без перевода была все ясно - женщины не имели никакого понятия увязнет он или нет. Водитель вернулся к нам и показал рукой туда, где метров через сто заканчивались лужи и стояло большое красивое здание:
- Это ваш отель! Но я хотел сократить путь и поехал другой дорогой. И видите, что получилось...
Самое дурацкое заключалось в том, что обойти эти лужи было совершенно нереально. С одной стороны к ним вплотную подступал забор, а с другой они плавно перетекали в этакое болотце да так, что сухой не оставалось даже узенькой тропки. Возвращаться же и ехать другой дорогой туктукеру явно не хотелось. И тогда он засучил брючины и пошел по лужам изучать их глубину. Оказалось, что они не такие и глубокие, по крайней мере, до колен ему вода нигде не доставала. Водитель вернулся, завел тук-тук, и мы потихонечку стали преодолевать сии водные преграды. И вот, нам оставалось проехать через последнюю лужу, как одно из колес тук-тука вдруг ухнуло куда-то вниз, а сам тут-тук резко наклонился в бок. Мы даже ойкнуть не успели, но у нас, по всей видимости, сам собою сработал инстинкт самосохранения, и мы тотчас же оказались у другого борта тук-тука, тем самым пытаясь удержать его в равновесии. И нам это, к счастью, удалось. Водитель же изо всех сил старался тянуть его из лужи. Мотоцикл уже чуть ли не лежал на боку, но он не выпускал его из рук, и в конце концов, усилия водителя увенчались успехом: и он, и мы, и его тук-тук выбрались на сушу.
Еще несколько десятков метров, и мы были у отеля. Туктукер все еще тяжело дышал, но слез с мотоцикла и стал помогать нам выгружать вещи.
- Уф! - сказали мы.
- Да уж... - протянул он обреченно.
И тут вдруг мы все вместе просто и совершенно неожиданно рассмеялись. Видимо, само это приключение и его благополучная развязка так на нас повлияли. А смех разрядил обстановку.
- Ок, договорились, сегодня едем смотреть плавающую деревню, а завтра - на весь день в Ангкор, - сказали мы.
Вы бы видели лицо нашего туктукера!!! Похоже, что он уже полностью убедил себя в том, что из-за этих несчастных луж, мы абсолютно точно откажемся от его услуг, и не питал больше никаких надежд. А тут вдруг... Радость, благодарность, неверие в то, что на два ближайших дня у него будет работа, снова радость и благодарность - всё это перемешалось в его глазах и на его лице. Он нам раз десять сказал спасибо, он не взял с нас денег за дорогу до отеля, которую только что мы проделали, он, когда мы через несколько часов пришли, чтобы ехать с ним в плавающую деревню, заготовил для нас целый ящик воды со льдом и настаивал, чтобы мы угощались - эту воду мы потом весь день пили в Ангкоре. В общем, даже если вдруг мы ему что-то и переплатили, хотя я в этом очень сильно сомневаюсь, та радость, которую он испытал и которую мы увидели, того стоила. Бывает, знаете ли, очень приятно сделать доброе дело другому человеку!
Представился нам туктукер мистером Веболом.
До плавающей рыбацкой деревни из Сиемреапа было около 15 километров.
2.



Но, прежде чем выехать на ведущее к ней шоссе, мы проехали по его улицам. Сиемреап - небольшой город, но сразу видно, что туристический, более благоустроенный и причесанный, чем Пномпень.
Буквально на каждом шагу нам попадались отели и гестхаузы, туристические конторы, массажные и спа-салоны, кафе и ресторанчики, сувенирные лавки и магазинчики.
3.



4.



Рыбак на местной речке.
5.



Даже рынков в городе было сразу несколько, причем, некоторые из них работали всю ночь напролет. А о ресторанах и говорить нечего. Здесь была даже целая улица из них, которая так и называлась Pub-street, подразумевая то огромное количество едальных и питейных заведений, которые на ней находились: кхмерская кухня, китайская, европейская, американская, индийская, японская, мексиканская, итальянская, бельгийская и даже экзотическая пакистанская и шриланкийская - огромный выбор, только пробуй, рай для гурманов! А еще множество ночных клубов с грохочущей по вечерам музыкой и прочих тусовочных мест.
6.



Но вскоре мы выехали из города, и его большие симпатичные дома и отели сменились маленькими хижинами из тростника, стоящими на деревянных сваях вдоль рек и речушек, впадающих в огромное озеро Тонлесап. Уровень жизни тех, кто жил в таких хижинах, как мы поняли, был разным: кто-то ютился всей семьей в одной маленькой лачуге и перебивался рисом и овощами, другие же, несмотря на беднейший вид жилья, владели мотороллерами и мотоциклами, а из-за открытых дверей хижин были видны работающие там телевизоры. Но вскоре закончились и эти лачуги, и через несколько километров мы, наконец, подъехали к пристани.
Эта пристань была многофнкциональной. Сюда причаливали теплоходы, идущие в Сиемреап из Пномпеня, отсюда же отправлялись туристические моторные лодки в плавучую деревню.
7.



8.



Впрочем, самой деревни с пристани видно не было. Она находилась в нескольких километрах вниз по течению. Появилась она здесь уже давно. Ее жители, в основном вьетнамцы и китайцы, не строили домов на берегах, они издревле жили на лодках, занимались рыболовством и постепенно дрейфовали вместе со всей деревней в места, где было больше рыбы. Сейчас, впрочем, деревня так же дрейфует. Но ее местоположение теперь больше зависит не от количества рыбы, а от уровня воды в реке, то есть, другими словами, от сезона. Чем больше воды, тем ближе она подбирается к пристани. И это очень удобно ее жителям, ведь сейчас они живут далеко не одной рыбной ловлей, а в основном из-за туристов.
9.



Да-да, плавучую деревню назвать рыбацкой нынче можно с большой натяжкой. Она стала типичным туристическим местом, и чтобы добраться до нее, нужно во вполне официальной кассе покупать вполне официальные билеты. Один билет стоит 20 долларов. Желающих море. В общем, нам ничего не оставалось делать, как приобщиться к их числу.
И вот, мы уже сидим в лодке, и она наряду со множеством других мчит нас, гида и еще двух подсевших к нам до кучи пацанов - его знакомых - по глади реки в сторону озера.
Антон с гидом.
10.



Впрочем, гладь здесь - понятие условное. То и дело нам на встречу попадаются и дают волну лодки с уже возвращающимися из деревни туристами, и в гораздо меньшем количестве - с местными жителями. Местные жители - те самые почти уже бывшие рыбаки - стали до нельзя ушлыми. Когда мы спросили гида, как им живется, он удрученно покачал головой и сказал:
- Тяжело! Вы представляете, у них генератор один на всю деревню. И, чтобы посмотреть телевизор, им приходится плыть с собственными аккумуляторами к этому генератору и подзаряжать их.
Действительно, как же они без телевизора-то? Бедные они бедные! :))
11.



12.



13.



14.



Тем не менее, несмотря на вполне сносный, благодаря туристам, уровень жизни, редко какие жители плавучей деревни стараются зарабатывать собственным трудом. Наоборот, как это не грустно, очень многие местные женщины и дети давят туристам на жалость. Женщины одеваются в практически непригодное тряпье, сажают к себе в лодки нескольких голых или полуголых детей и таким составом отправляются клянчить милостыню. На своих лодках они подплывают к лодкам туристов, хватаются за борта, требуют "ван долла", всем своим видом показывая, что "не ели пять дней". Ага, только не забываем про телевизоры...
15.



16.



17.



Детки постарше приноровились использовать для той же цели большие алюминиевые тазы. На них, подгребая одним веслом, они с большой сноровкой рассекают водные пространства и опять же хватаются за борта туристических лодок. Но, честно говоря, им отказать труднее - все-таки надо иметь мастерство управлять неуправляемым тазом. :))
18.



19.



Но живут бывшие рыбаки плавучей деревни действительно исключительно на воде. Никаких стационарных домов, никаких даже домов на деревянных сваях. Река, озеро, лодки, в крайнем случае, здания похожие на дебаркадеры, и всё.
20.



21.



22.



23.



И эти лодки и дебаркадеры стоят очень плотненько, ими заполнено русло реки с обоих ее берегов.
24.



Говорят, что здесь живет около ста тысяч человек. И вы знаете, похоже, что так и есть. В плавающей деревне имеются свои плавающая школа, католическая церковь, буддистский храм, полицейский участок, плавающий рынок, склад, магазины, несколько кафешек для туристов, небольшой музей, где рассказывается, какая рыба водится в реке и озере, и как ее ловят, отель и даже баскетбольная площадка.
Школа.
25.



Католическая церковь.
26.



Буддистский храм.
27.



Полицейский участок.
28.



Магазин.
29.



Музей.
30.



Для туристов в кафе организовано рыбное хозяйство - этакий небольшой огороженный бассейник, в котором разводят сомов, а по-соседству с ним крокодиловая ферма - бассейн покрупнее, заполненный примерно десятком крокодилов.
31.



32.



33.



Правда, всё вокруг уже настолько пропитано сотнями способов относительно законного отъема денег у туристов, что, несмотря на всю плавающе-деревенскую экзотику, становится даже как-то не по себе.
Наш гид честно смотрит нам в глаза:
- А хотите посмотреть школу изнутри? Это можно!
- Хотим.
- Только надо бы что-то купить для детишек. Здесь склад неподалеку. Купите рис, макароны, конфеты или карандаши - столько, сколько сможете, и поедем.
Подплываем к складу, высаживаемся. Дебаркадер действительно под завязку заполнен коробками с макаронами, крупой, пакетиками с чупа-чупсами, ручками, карандашами и прочими канцтоварами. Подходим к макаронам.
- Почем?
- Двадцать долларов! - не моргнув глазом, заявляет продавец, хотя красная цена на такие в Камбодже - пять.
- А рис?
- Тоже двадцать.
Берем пакетик с десятком чупа-чупсов.
- А это?
- Пять долларов!
- А карандаши?
- Тоже пять.
У нас начинает закипать всё внутри. Денег не жалко, жалко платить за все это в 5-10 раз дороже реальной стоимости, противно, что туристов, искренне желающих помочь, держат за абсолютных лохов - ведь многие приезжают в Сиемреап на один день с турами, не знают камбоджийских цен и платят такие деньги, думая, что действительно помогают детям. Уже потом мы прочитали в путеводителе, взятом еще в аэропорту в Пномпене, что такая разводка есть не только в плавающей деревне, но и в других местах в Камбодже, но, к счастью, она постепенно стала уходить в прошлое. Разводка так и называется - "Рисовая". Как только заплатившие за коробку риса туристы-филантропы радостно уходят, рис возвращается на свое место, а деньги между собой делят его продавец и приведший лохов гид.
- У вас отличный бизнес! - сказали мы не без ехидства продавцу со склада. А он начал было говорить, что бизнес не его, а все идет школьникам, но почему-то запнулся и замолчал. Гид тоже больше не проронил ни звука.
В плавучей деревне со второго этажа туристического кафе мы встретили закат. Солнце садилось в тучу, озаряя своими последними в этот вечер лучами камбоджийскую Венецию. На блестящей в закатных лучах глади реки сновали черные точки маленьких лодок. Такова современная жизнь на воде...
34.



35.



36.



37.



38.

---------------------------------------------------------------------------------
Мои другие рассказы из этого путешествия по Камбодже и Вьетнаму:
2012 год, октябрь-ноябрь:
Транспорт. На тук-туках, мопедах, мотоциклах, автобусах и самолетах по Камбодже
Пномпень. О жутких зверствах Пол Пота
Пномпень - город пагодный
Фотообзор из Камбоджийского королевства